О, Пошлость! О, Ваше Величество, Ваше Количество!
Царица держав, над которыми не удержать
небес, никакими усилиями атлантическими!
Сердца золотые гнетущая рыжая ржа...
Лукавый портной, на лоскутья порезавший радугу
внушает толпе, что незрима сквозь ложь нагота...
И нет никого, кто расскажет, какая Вы гадина, -
беспомощно немы избитых младенцев уста.
О, Ваша Жеманность, придворным витией как женственность
воспетая в одах слащавых и мутных, что гной!
Сквозь плач и стенанья - я слышу Ваш хохот торжественный -
вы знаете точно, что рот Гуинплена — смешной.
То Дея слепа! И любовь её злая и нежная...
А — Вы то — всю сущность уродца прозрели насквозь!
Помилуйте бедного чёрта, о, Ваше Невежество!
Он - вовсе не чёрт! Он — замазанный в грязь альбинос!
Он белый, как сумма цветов Вами свёрнутой радуги!
Как лебедь... Но Вам, куроедам, не жаль лебедей!
Он — ангел.. Хоть ангела — Вашим отравленным ладаном -
не смейте обкуривать, Ваше Величество Змей!
Вы крови хотите? Из вены своей раскупоренной
наполню заждавшийся пьянки повальной хрусталь!
О, Вы, прометеи, несущие жар в крематории!
Неужто Вам Данко, зажёгшего сердце, не жаль?!
О, Пошлость, об Ваше всесилие и всемогущество
поранил свой киль светозарного Грея фрегат!
Над Вашим болотом — я чайкой взвиваюсь орущею,
несущей на небо мне в сердце попавший снаряд.
Я в небе умру — упаду на весы правосудия...
Не хватит Вам гирек, чтоб с чашей сравниться моей.
Там нет никого, кто прощает за грех словоблудия,
имеющих уши, но Слово поправших людей...
